Интервью с самым опытным арбитром Женской хоккейной лиги.

41-летняя Арина Устинова работает в ЖХЛ со дня основания в 2015 году. За это время она отсудила 254 матча в качестве главного арбитра – больше всех в Лиге (227 – в регулярном чемпионате и 27 – в плей-офф).

Общий стаж работы Устиновой – более 20 лет, она судья Всероссийской и Международной категории. В сезоне 2022/2023 в пятый раз получила награду «Лучший главный судья чемпионата ЖХЛ».

В интервью пресс-службе Лиги Арина вспомнила, как в детстве засыпала в сугробах, заливая лёд, назвала самым сложным решением в карьере буллит в матче за выход в плей-офф между СКИФом и «Торнадо» и отметила образцовую этику Ольги Сосиной из «Агидели».

«Судейство никогда не было моим хобби – это, скорее, образ жизни»

— Вы говорили, что фактически начали судить с 10 лет. Как это было?

— Мой папа, Владимир Тимофеевич Толстенков, работал тренером в ХК «Ижорец», который в те годы гремел на всю Россию. Команды 1977 и 1985 годов рождения обыгрывали ведущие города и страны, многие из его воспитанников играли в КХЛ, некоторые уехали и успешно играли за границей. Я «болела» хоккеем, до ночи помогала отцу заливать лёд. До сих пор помню, как промерзали руки в мокрых варежках: надо было держать заливочный шланг, чтобы он не примерзал ко льду, всё время двигать его… Лёд был идеальным, а я так уставала, что засыпала прямо в снегу. Папа будил, доставал из сугроба, и шли домой, а утром уже летела на тренировку! Эти мальчики и были первыми командами, которые я судила. Раньше не было никого, кто бы обслуживал товарищеские игры, поэтому папа просил меня. Вот так начиналась моя карьера (улыбается).

— Это можно назвать хобби?

— Судейство никогда не было моим хобби – это, скорее, образ жизни. Это дело, которому подчинено всё, всё согласуется с ним: тренировки, близкие, животные. По-другому никак! Наверное, для кого-то это эгоистично, но для меня только так и выглядит гармония. Благодарю всех, кто причастен к моей жизни, кто делает её комфортной и благодаря кому становится возможным её жить. Понимаю, что это непросто.

— На какие этапы вы бы разделили свой путь?

— Ну, первый этап, наверное, и есть тот самый опыт, когда я ещё не осознавала, что дело всей жизни уже выбрало меня. Дальше было, скажем так, становление в профессии, когда меня заметили прославленный арбитр и инспектор Виктор Васильевич Якушев и Константин Комиссаров, который сейчас является действующим инспектором КХЛ, а до недавнего времени работал в Международной Федерации Хоккея в Швейцарии. Наверное, это было самое сложное время: женского хоккея как структуры не существовало, а женское судейство было на этапе зарождения. 1990-е-2000-е – сами понимаете, я девчонка 18 лет, которая должна была каждый день бороться со страхом, с гендерными предрассудками… В общем, отвоёвывала себе место под солнцем. Тогда мне очень помог близкий друг – судья Игорь Семёнович Кухто, с которым я в паре отработала немало игр (судить приходилось очень много, очень разного и почти бесплатно). Он помогал советом, учил применять правила, не бояться игроков, возил меня на игры на своей машине – в то время это дорогого стоило. Это был талантливый педагог, именно педагог: мог преподнести самое сложное простым и понятным языком. Почти всем знаниям основ профессии обязана именно ему. В последние годы жизни он был инспектором, в том числе в ЖХЛ, умел общаться с девочками, всегда был тактичен, сдержан, давал максимально полезную и нужную информацию, никогда не обходился дежурными фразами и заготовками, находил, что сказать каждой из нас. К сожалению, в пандемию COVID он заболел и ушёл из жизни – очень большая потеря для меня лично и для всего петербуржского и Ленобластного хоккея.

Потом был этап расцвета – самое интересное. Международная карьера, Чемпионаты мира, Олимпиада-2006 в Турине, кэмпы в Канаде и США, бесконечные поездки, перелёты, страны, новые города… И, конечно, много-много хоккея. В России тоже всё стало более упорядоченным, появился женский чемпионат, начали образовываться команды, стало интереснее во всех смыслах. Сейчас длится этап совершенствования, международную карьеру закончила в силу возраста. Может, кто-то другой сказал бы, что я всего добилась – что ещё надо, иди, отдыхай... Но я была бы не я! Меня это только раззадорило, стала ещё больше работать над собой, совершенствовать стиль судейства, отрабатывать и применять современные элементы в катании, расположении на площадке, способы управления игрой, хоккеистками, тренерами. Стараюсь сделать игру красивой, гармоничной – для меня это уже чисто творческий процесс, вид наслаждения.

— Остались ли недостигнутые цели?

— Цели у меня есть всегда. Сейчас они такие: здоровье, физические кондиции, путешествия, эмоции. Если речь о работе, то главное – остаться в профессии как можно дольше. Очень много работаю над этим, готовлюсь и в физическом, и в психоэмоциональном плане – это, как оказалось, очень важный аспект не только для взаимодействия с участниками игры, но и для контроля эмоций, настроя: работа над собой после матча, выгорание и так далее.

«Нужно одинаково серьёзно относиться и к «местечковым», и к самым высококлассным играм»

— Какие выгоды от работы судьёй?

— Я вообще не знаю, есть ли какие-то выгоды (смеётся). Профессия очень тяжёлая во всех смыслах – скорее, вытягивает энергию и силы, каждый раз оставляешь на площадке частичку себя. Хотя, если подумать, я очень люблю оказываться в разных городах, смотреть что-то новое, к каждой поездке готовлюсь: куда пойду в выходной, что посмотрю – музеи, природу... Обожаю рынки, могу даже съездить в какие-то близлежащие города.

— Всегда довольны проделанной работой?

— Очень редко. Здесь я перфекционист: если что-то не получается, как хотела, или вышло из-под моего контроля (всё-таки не одна работаю), то очень переживаю, гоняю ситуацию в голове, думаю, почему это произошло, как можно было этого избежать, что явилось первопричиной… Наверное, самобичевание – это неправильно, но не могу после неудачной игры, пусть даже никто этого не заметил и ни у кого нет претензий, пойти отдыхать и веселиться. Замыкаюсь в себе. Перед следующей игрой стараюсь всё отпустить: новый день, новая я.

— Самое трудное решение, которое вам приходилось принимать в матче?

— Не могу вспомнить самое трудное в плане принятия, но самое сложное с точки зрения последствий лично для меня – в матче за выход в плей-офф между командами СКИФ и «Торнадо». Назначила буллит, который решил исход игры в пользу нижегородской команды. Решение было правильным, но не популярным – испытала на себе все прелести номенклатурной работы и побывала в шкуре тех, кто подвергается излишнему давлению и публичному порицанию.

— Часто приходится объяснять игрокам правила?

— Конечно, приходится. Далеко не все игроки и тренеры углубляются в изучение правил игры, как бы удивительно это ни звучало. У кого-то устаревшие знания. Хоккей становится более зрелищным, правила, соответственно тоже меняются. Каждый сезон что-то новое, но не все успевают это улавливать, поэтому бывает недопонимание на площадке – приходится разъяснять.

— Любите порядок в обычной жизни?

— Люблю, но не строгость: это не для меня. В обычной жизни расслабляюсь, не зацикливаюсь на мелочах.

— У многих хоккеистов есть кумиры. А у судей?

— Как таковых кумиров у меня нет. Есть человек, на которого равняюсь в работе, оглядываюсь, так сказать – Вячеслав Буланов. Общение и дружба с ним оказали на меня очень большое влияние в профессиональном плане. Жалко, что он так рано закончил карьеру судьи: он был одним из немногих, кто полагался только на принципы справедливой, честной игры, никогда не шёл на сомнительные компромиссы и сделки с совестью. Это пример того самого стержня в работе, о котором я всегда говорю – твёрдость в решениях, принципиальность по отношению ко всем участникам игры. И этот стержень никогда не был сломлен – такие люди очень редки.

Несомненный кумир всех арбитров, с которым ассоциируется само понятие хоккейного рефери – это Билл Макрири. Легендарный судья – обслужил 2034 матча! Харизматичный, с фирменным стилем, бесконечно преданный своему делу. Пример уважительного отношения ко всем участникам матча, образец коммуникабельности и тактичности. В работе стараюсь быть похожей на него, руководствуюсь принципом, о котором всегда говорил Билл: «Игра прежде всего должна быть честной и безопасной». Стараюсь, как и он, применять волшебство коммуникации, быть вежливой, с пониманием относиться к эмоциям игроков и тренеров, хотя это бывает совсем непросто. Мы, арбитры – обслуживающий персонал, мы – для хоккея, для игроков, а не они для нас. От нас зависит очень многое: спортивные судьбы, здоровье участников, поэтому мы не можем позволить себе халатность, небрежность и слабость. Ещё очень важно не разделять матчи на значимые и нет – об этом тоже говорил Билл. Нужно одинаково серьёзно относиться и к «местечковым», и к самым высококлассным играм. Конечно, эмоционально и в плане ответственности это всё-таки разные вещи, но, сохраняя равное отношение, добиваешься того самого звания – профессионал. У Рэя Брэдбери есть замечательная фраза на этот счёт: «Неважно, что именно ты делаешь – важно, чтобы во всём, к чему ты прикасаешься, оставалась частица тебя самого. В этом разница между человеком, просто стригущим траву на лужайке, и настоящим садовником».

«Существует стереотип, что бывшие игроки – это будущие судьи, но, уверяю, это не так»

— Какие матчи вам довелось судить в сезоне 2023/2024?

— Судила и матч-открытие «Динамо Нева» – «Агидель», и команды из нижней части турнирной таблицы. Не могу сказать, что какие-то игры были простыми. Клубы, которые считались не столь выдающимися в сезоне 2022/2023, заметно подтянулись и уже составляют вполне реальную конкуренцию лидерам. Мне кажется, нас будут ждать сюрпризы (улыбается). Очень интересные игры были в Нижнем Новгороде между «Торпедо» и «Бирюсой» – и в плане игры, и в плане работы судей.

— Кто из молодых арбитров прибавил?

— Хочу отметить работу линейного судьи Оксаны Вдовиной. В сезоне 2022/2023 ей не хватало уверенности в принятии решений, в общении с игроками, а сейчас – молодец, так держать! Возлагаю большие надежды на Анастасию Курашову: часто общаемся, вижу желание работать, хочет моего мнения, когда происходят спорные моменты, советуется. Нужно уметь и хотеть учиться. У нас для этого не так много возможностей, и брать от старших товарищей максимум – это очень эффективно.

— Айсылу Рахимова готовится к ЖХЛ?

— Честно сказать, не очень осведомлена насчёт Айсылу. Знаю, что она съездила на турнир девочек до 18 лет, но после него, видимо, решила не продолжать карьеру судьи. Может, поняла, что это не её – тогда вполне мудрое решение. Существует стереотип, что бывшие игроки – это будущие судьи, но, уверяю, это не так. Игрок, завершивший карьеру, а особенно из профессиональной команды, редко становится хорошим судьёй. Может, ещё линейным, а главным… Таких примеров очень мало и в мужском, и в женском хоккее.

— Как приняли новость, что Диана Мохова завершила карьеру?

— Мне жаль. Она отработала главным арбитром один сезон, и это было достойно. Диана – пример судьи-интеллектуала: высокая общая насмотренность, знание правил, способность ориентироваться, не потеряться в сложных моментах и подстраховать напарника. Смогла оценить эти качества лично, работая с ней в паре. Скажу, что перед финалами в сезоне 2022/2023 размышляла, с кем бы мне было максимально комфортно отсудить столь важные игры, и Диана была в начале моего короткого списка. Думаю, что её ждёт успех во всех начинаниях.

«Само основание ЖХЛ – уже прорыв на много лет вперёд»

— Вы говорили об уважительном отношении к арбитрам со стороны «Ванке Рэйз». Подтянулись ли остальные?

— Очень сложно говорить, что какие-то команды могут догнать «Ванке Рэйз» – если хотите, это та самая североамериканская школа и менталитет. Тренеры у них были именно оттуда, а там свои традиции общения с officials – должностными лицами. Скорее, мы можем говорить об общей культуре. Есть тренеры, которые бывают недовольны решениями – с ними нужно просто разговаривать, и их это успокаивает. Есть тренеры, которые молчат – моё уважение и благодарность – а есть те, которые могут позволить себе лишнее, даже обозвать или употребить нелестные замечания в адрес судей. Если слышу, стараюсь жёстко пресекать такое поведение. Некоторые после игр подходят, извиняются, а некоторые – нет, но всегда надеюсь, что в душе они всё понимают и им тоже жаль.

Вообще хочу сказать о лидерстве в командах. В этом смысле для меня образец – Ольга Сосина: всегда поинтересуется, как мои дела, что не характерно для игрока; если возникают моменты непонимания или несогласия с решением, никогда не станет мстить, а есть и такие экземпляры… Спокойно подъедет, спросит, выслушает. Хочется, чтобы общение с игроками проходило именно так – в атмосфере взаимопонимания и человеческого отношения друг к другу.

— Куда движется женское судейство?

— Я бы сказала: здорово, что у нас оно есть. Мало достойных кадров, жаждущих работать. Наверное, и в мотивации дело, но мне сложно рассуждать. Могу только сказать, что пришло несколько новых судей, две девочки перешли из линейных в главные. Хочется пожелать им много работать над собой, больше судить на местах, улучшать физические кондиции, катание, знание правил, смотреть хоккей, учиться применять правила, работать над способностью читать игру, управлять ею. Это комплекс навыков, над которыми я тружусь всю жизнь.

— Вы в Лиге с 2015 года. Многое изменилось?

— Да само её основание – уже прорыв на много лет вперёд! Нас заметили, мы стали частью большого хоккейного сообщества, женский хоккей стараются популяризировать в соцсетях, нас показывают на официальных ТВ-каналах, о нас пишут и говорят. Может, не так много и часто, но всё же в нашей стране это уже очень значимо. Хочется верить, что всё наладится и мы вернёмся в международное спортивное сообщество, ведь это неоценимый опыт общения, обмена информацией и идеями.

— Стало ли больше равноправия?

— Равноправие – моя любимая и, наверное, самая болезненная тема. Не секрет, женский хоккей подвержен гендерным предрассудкам. Сейчас, знаю, даже некоторые девочки говорят: «Лучше бы нас судили мужики!» Кому лучше, почему лучше..? Хочу обратиться: девочки, мои дорогие, мы с вами в одной лодке. Мы каждый день выходим на площадку и доказываем, что женский хоккей не хуже, не менее важен, чем мужской, что мы умеем играть, умеем судить, что наше здоровье, победы, проигрыши не менее значимы и стоят столько же, сколько и мужские. Что наши слёзы и их – равноценны! Пока мы сами не поймём это, ни о каком равноправии и речи быть не может. Помимо того, что я делаю свою работу часто лучше, чем многие мужчины, я доказываю, что я такая же равноправная участница большой игры под названием хоккей. Я никогда не прошу о снисхождении к себе, потому что я женщина и я этого не потерплю.